В ТЦ "Европа", что на площади 1905 года, открылась выставка художника Васи Ложкина (творческий псевдоним Алексея Куделина).
Вы профессиональный художник? Как относятся другие художники к вашему творчеству?
В.Л. Теперь в трудовой книжке у меня написано, что работаю художником. Хотя у меня есть разное образование, а художественного нет. Другие художники меня ненавидят и презирают. Они считают, что мои работы – порнография от живописи. Это нормально.
Как вы стали художником?
В.Л. Это получилось само собой. В детстве все люди любят рисовать. Девочки рисуют принцесс, мальчики – солдатиков или батальные сцены. Потом, повзрослев, они перестают рисовать. А кто-то не перестает, как я, например.
Как вы можете описать то, что изображено на ваших картинах?
В.Л. На них не внешний мир, а скорей, отображение каких-то внутренних переживаний. Я выковыриваю образы из своего внутреннего мира. Мои картины адресованы не к разуму, а к сердцу, поэтому они и нравятся людям.
Почему именно коты?
В.Л. Потому что они милые. Я – взрослый бородатый мужик - люблю котиков, многие люди любят котиков. И не самая плохая работа на свете – рисовать котов. Почему я должен отказать себя в удовольствии нарисовать рыжего котика?
Расскажите об идее выставки. Она называется "Во имя любви". Что вы вкладываете в это название?
В.Л. Сначала я хотел назвать выставку "Ради любви", но решил, что "Во имя" звучит красивее. Любовь мужчины к женщине, любовь к Родине, любовь к себе – великая движущая сила. Любовь великая, очень важная вещь в жизни людей.
Где вы черпаете вдохновение?
В.Л. Это мои личные переживания, образы приходят из подсознания. Вдохновение связано с фазами Луны. Если Луна растущая – появляются идеи. А при стареющем месяце – их нет.
Есть ли у героев картин прототипы?
В.Л. Котенка, который у меня иногда на картинах бывает с бабушкой, можно назвать неким автопортретом моих взаимоотношений с моей бабушкой. В остальном прототипов у моих героев нет – это вымышленные персонажи. Но их ведь немного. Есть определенный набор персонажей, которые кочуют из картины в картину. Иногда ощущение, что я уже много лет рисую одну большую картину.
По поводу надписей на картинах. Сначала вы рисуете, а потом уже придумываете цитату?
В.Л. Когда как. Бывает, что сначала рисуешь картину, а потом добавляешь надпись, и она сразу начинает по-другому играть. Бывает наоборот: слоган сначала придумал, и от него уже шагаешь. Надпись - не название картины, а, скорее, её деталь. Она придаёт картине странный вид. В аннотации к выставке мои картины называются антилубок, на самом деле это плакатное искусство.
Вы называете себя патриотом?
В.Л. Я лютый патриот. А что такого-то? Например, если я бываю за границей дольше недели, мне плохо становится – все чужое, прям тошнит. И люди другие, и еда не та. А возвращаюсь в Россию – отпускает, мне здесь хорошо. За что люблю Россию, сложно объяснить. Я здесь родился, здесь мой дом. Такой, какой есть. Часто приходится слышать: «У нас страна такая!» Какая? Страна у нас гигантская, людей в ней огромное количество, нельзя же за всех что-то говорить. Я вообще не люблю обобщений. Что же касается каких-то негативных вещей, то я к ним стал проще относиться, как к явлениям природы: дождю, ветру, холоду… То есть с чем-то приходится смириться, потому что это изменить невозможно.
Считаете ли вы себя оппозиционным художником?
В.Л. Нет. Я в политику вообще не лезу, она меня не касается как художника. Мои изображения могут казаться остро-социальными, но это видит зритель, нежели автор. Потому что я-то изображаю мир каких-то психозов, собственно говоря. Красота в глазах смотрящего. Кто-то видит красоту, а кто-то кромешный ужас.
А вы видите в собственных картинах чудовищ?
В.Л. Нет, я воспеваю. Я не абстрагируюсь типа «Фу, таким быть». Я не обличаю порок. Нет, я упиваюсь этим пороком, я часть этого порока, и я нахожу в этом поэтичность и красоту.
Какой была сама большая цена, по которой у вас хотели купить картину?
В.Л. Однажды мне предложили за картину два мешка риса, омытого слезами девственниц.
Сделка состоялась?
В.Л. Да, конечно
Вы ведь занимаетесь и музыкой? Расскажите об этом
В.Л. Музыкой я занимаюсь лет 25, а картины пишу лет 10. Музыка – это такая штука, как психическая болезнь. Если она тебя накроет ничего уже сделать невозможно. Но, по большому счету, она никому не нужна, ее никто на фиг не слушает, а у кого-то она вызывает дикое отвращение. Да, мы недавно записали новый альбом, но эта музыка не для широкой публики, на наши концерты приходят человек 50 сумасшедших, и эти 50 человек ходят на наши концерты из раза в раз. Вот для них мы и выступаем.
Расскажите про эту картину
В.Л. Перед вами живописное полотно, на котором две старушки при луне находят идеальное место для могилы. Они хотят в нее кого-нибудь закопать, желательно живьем. С ними домашний питомец – котик. Он думает, что это веселая игра. А у бабушек все серьезно, по-взрослому. Здесь присутствует некая недосказанность – это сделано специально, чтобы зритель смог проявить фантазию и стать неким соавтором произведения.
